Погонщик дисков, музыкант и наш экс-соотечественник Vadim известен по всему миру. А все благодаря своему трудолюбию, в этом он даст фору любому стахановцу. 5 альбомов под этим именем, да еще 2 как Andre Gurov, плюс проект с Anti-Pop Consortium и управление уже помершим лейблом Jazz Fudge,  а еще мировой тур Russian Percussion  + почти ежедневные выступления, от Японии до России. Он настолько занят, что пришлось даже жену брать в новый проект – его новая группа One Self состоит из Вадима, супруги его Yarah Bravo, рэппера BluRum13 и dj Woody. Об этом проекте, альбоме «Children of Possibility» и многом другом.

Вадим, что ты делаешь с тех пор, как вышел альбом (релиз был 17 июня)?

Только выступаю и выступаю…

Сегодня официальное начало тура?

Думаю, можешь написать, что официальное. Хотя, мне кажется, что мы только и делаем, что выступаем. Швейцария, Испания, Франция… У нас запланировано 20 концертов по всей Европе, и это  только на ближайшее время, потом поедем по фестивалям… да вообще концерты никогда не прекращаются.

Тебя отлично знают по миру из-за выступлений, вне зависимости от того, выпустил ты что-то или нет.

Я просто пытаюсь преуспеть во всем.

Каким образом получился проект One Self?

Я бы сказал, что это кульминация всех наших туров, ведь и Blu Rum и Yarah входили в состав Russian Percussion (концертный проект Вадима). Я записывался с Джеймсом (Blu Rum) для его альбома, он для моих работ, работал с Yarah для ее пластинки, а потом мы решили все это соединить в одно. Woody тоже был с нами в том туре, поэтому и принял участие в «Children of Possibility»  (двукратный чемпион мира по скретчу отвечал за порчу пластинок на альбоме). Так что только название новое, а не сам коллектив. Мы не нашли друг друга на одной автобусной остановке и решили создать группу! Я знаю Вуди уже 2 года и с тех пор мы с ним выступили вместе 60 раз, а уж с Джеймсом – сотни, если не тысячи…

One Self состоит из людей с трех континентов. Как вам удалось записать альбом?

По мне, так расстояния – это что-то у людей в голове. Некоторым и Манчестер далеко от Лондона, кое-кто из англичан в столице и не был и говорит : «ой, это очень далеко!». А я могу вылететь в LA в 12 часов и в тот же день выступить там. Или в Австралию полететь… Мир настолько мал или велик, насколько ты хочешь, чтобы он был. Ну а с Интернетом, телефоном и прочими технологиями ты можешь общаться с людьми по всему миру. В этом смысле, музыка – это межнациональный язык, больше, чем просто язык.

Blu Rum: И по всему миру знают слово «Yes, yes, ya'll» (смеется).

Вот когда он фристайлил в Югославии, я видел, что люди не понимали ни слова, что он произносит, но это было неважно, им просто нравилось. Это был второй язык для них, правда, они выглядели так, будто это второе пришествие Христа.

Скажи, а каково тебе работать лишь с двумя людьми над альбомом, ведь в твоих 2-х предыдущих альбомах было очень много гостей?

Ну просто они мне до фига платили все! (смеется)

Blurum: А мы до сих пор платим! (смеется)

Я не знаю, что сказать. И в том и в другом есть свои плюсы-минусы. Когда вас немного, получается цельная картина. Но если вас очень много, то интерес в том, что вы все разные, и очень полезно посмотреть на других людей, правда, не всегда удавалось лично с ними поработать. Но с One Self мне понравилось работать, я смог сосредоточиться. Сам работал много, и Джеймс, и Yarah тоже. Иногда, когда берешь мс, которого никогда раньше не видел, может случиться так, что он не раскроется тебе на все 100%. Он может решить, что «бля, какой-то чувак из Лондона мне письмо написал, отошлю я ему каких-нибудь сраненьких стишков и  плевать». А тут мы – настоящая группа и каждый знает, что, если слажает, то это отразиться на нем, ведь это и его группа.

Blu Rum,  вопрос к тебе. Для альбома у тебя уже были какие-то заготовки, идеи или ты как-то вдохновлялся совместной работой?

Мы не планировали твердо записать альбом, поэтому, я писал просто так. Да и у Yarah то же самое. А чем дальше мы продвигались в работе, тем больше нам хотелось сказать.

Как выглядит ваша совместная работа?

Я делаю все песни сам, но Джеймс может сказать «а чего ты вот этот хлопок не вставил» или «поменяй тут». И Yarah тоже может посоветовать. Но больше половины в альбоме – это треки, сделанные еще до нашего решения создать группу, как сказал Джеймс, мы просто записывали песни. А не сидели и думали «е-мое, мы же группа, надо записывать песни!»

Blu Rum: Так нам нужен радио-хит, андеграундный хит и чего-нибудь для девок (смеется).

Мы делали так, а уж теперь думаем про новый альбом. Наш лейбл попросил записать еще один. И сейчас мы, конечно, работаем по-другому. Джеймс и Yarah сочиняют уже конкретно для альбома, он будет отличаться от первого.

Должно быть, сильно будет отличаться?

Ага, мы будем делать рэйв!

По звучанию и «Children of Possibility» отличается от предыдущих работ.

Если послушать мои ранние работы, то, конечно, можно говорить, что я сильно изменился. Но мне кажется, что во всех есть общее. Это просто прогресс. Шаг вперед или в сторону – без разницы. Я использую то же оборудование, только чуть больше теперь его. В этой пластинке я пытался сконцентрироваться именно на песнях. Я много путешествую, и часто люди дают мне послушать свою музыку – в мире очень много продюсеров, много ребят, которые в своих спальнях делают отличные биты. Но между битмейкерством и созданием хороших песен есть разница. В хорошей песне должны быть структура, припев, вступление, аутро, хорошая лирика, что-то связывающее все это. Это не просто луп, понимаешь? Я пытаюсь сделать классические песни, что бы ты ни понимал под этим название. Вот как у Beatles. А я пытаюсь сделать это в хип-хопе.

Который не любит шаблонов…

Ну, это потому что в хип-хопе полно людей с лупом и рэпом на 4 минуты. Это уже в прошлом. Мне неинтересен хип-хоп, где засэмплирован Джеймс Браун поверх пару ударов и скрэтча типа «ahh» или «fresh». И парни читают про то, почему они лучшие мс и как они снимают телок. Сейчас есть другие пути, понимаешь?

Но это же основа хип-хопа.

Я не говорю об изобретении велосипеда. Но есть же люди вроде Black Thought, которые подняли хип-хоп туда, где он никогда не был. The Roots сделали это. Jay Dee, Dr Dre – они тоже смогли. Это передовой хип-хоп, и я к нему стремлюсь. Конечно, я по-прежнему использую сэмплы и лупы, но теперь стараюсь переигрывать их, делать все более музыкальным, чтобы человек не заскучал через минуту прослушивания.

Для тебя важно наличие ди-джея на сцене? Почему ты не выступаешь только с мс?

Когда затевалась тема с Russian Percussion, у нас был небольшой состав: Blu Rum, Killa Kela на микрофонах, я и Mr Thing за четырьмя вертушками. Это был первый состав. Второй включал в себя Джона Эллиса, клавишника Cinematic Orchestra. Потом добавились барабаны, басс, еще один скрэтчер - First Rate, и  Yarah заменила Killa Kela, у него начались сольные выступления. Потом добавилась перкуссия, саксофон и флейта и Woody. Потому что он лучший.  А сейчас у нас, конечно, состав небольшой, по сравнению с тем, что был раньше. Но, так или иначе, мы все завязаны вокруг вертушек.

Действительно, твое шоу строится вокруг ди-джея. Откуда такое пристрастие?

Для меня, ди-джей – основа хип-хопа. Именно он впервые вывел мс на сцену 25 лет назад. Без ди-джея не было бы хип-хопа. Все меняется, но он остается такой же важной частью. Хоть в One Self хватает и блюза и азиатских штучек, мы все равно хип-хоп группа, у нас 2 мс и ди-джей скрэтчит. Но по-своему. One Self не Mobb Deep, One Self не Snoop Dogg. Никакого дисреспекта к ним, но мы идем своим путем. У нас свое видение хип-хопа.

Что ты думаешь о сегодняшнем хип-хопе?

А что называть сегодняшним хип-хопом? То, что в чартах, или то, что делают люди по всему миру, в каждом городе? Это культура и сегодня она сильна более, чем когда-либо.