О влиянии на слушателя

Я бы не хотел, чтобы кто-то винил меня в своей тупости. Потому что это не я виноват в том, что у них нет мозгов и они сами не в состоянии оценивать, что им нужно в жизни, а что нет. Мне бы хотелось вдохновлять людей на адекватное восприятие жизни в России. И в этом дерьме, которое нас окружает, находить цветы, помогающие человеку совсем не падать.

О начале увлечения музыкой

Когда мне было 7-8 лет, двоюродный брат показал мне кассету Rammstein. Альбом, по-моему, назывался «Mutter». После того, как Rammstein услышал, пошел на немецкий. Но через месяц понял, что этот язык полное говно и ушел с курсов. Мне нравилось, что из себя представляет Снуп Догг как персонаж, меня цеплял голос, цепляли биты, на которые он читает, и то, про что он читает. Я был в четвертом классе, когда вышел альбом «Tha Blue Carpet Treatment». Помню, никогда из дома один не выходил, а тут впервые отпросился у мамы дойти до торгового центра, который был километрах в двух от дома, чтобы купить этот альбом. На улице зима, меня сметает. Купил себе альбом — и так счастлив был. Затер я его потом, конечно. Тогда и началось все это с музыкой — по накатанной пошло.

Большинство одноклассников слушали Эминема и Фифти Сента. У меня Снуп был на первом месте и еще Ти-Ай. Хотя Фифтика и Эминема я тоже слушал. По музыкальным вкусам никого похожего не было в школе — только одного человека такого обрел, с ним и общаюсь по сей день.

О спортивной карьере

Я с 6 до 13 лет в футбол играл профессионально, и в то время, когда мои сверстники в первый раз накидывались в пятом классе, я собирал вещи и ехал на тренировку. Возвращался, делал домашнее задание и ложился спать. Слушал перед сном музыку, играл во второй Playstation. И так продолжалось шесть лет моей жизни. По выходным, когда все шли куда-нибудь тусоваться, у меня были свои дела. Надо было ехать на игру. 

Я начал выступать за «Локомотив», потом, когда стало понятно, что отношения с тренером не складываются, перешел в ЦСКА (приходилось ежедневно ездить из Измайлово на «Аэропорт», а маме, беременной моим братом, приходилось возить меня на тренировки).

Из ЦСКА перешел в «Динамо» и уже сам стал ездить на метрохе. Было много моментов для эмоционального слома, но музыка тащила вперед. Когда я понял, что вряд ли сыграю на мировом уровне, все закончилось, я просто забил. Пошел учиться, понимал, что у меня три года до поступления, и если я не хочу дальше все просрать, надо что-то делать со своим мозгом.

О первом в жизни рэп-концерте – выступлении The Chemodan Clan

Мне было 15 лет, я общался с торчками из старших классов. Никто кроме них подобную музыку не слушал. Приехали на тачке к клубу уже никакие. Это был клуб «Пипл» на Павелецкой, он тогда уже был таким перестроенным говнарским клубом типа «Плана Б». Я высаживаюсь в широких штанах, в балахоне, и понимаю, что я в зале самый мелкий. О том, что чуваки из 11 класса ушли в туалет и их там приняли, я узнал только через полчаса. В общем, я понимаю, что стою один, а вокруг какие-то говнари. По сцене прыгает Obe 1 Kanobe со стаканом портвейна в руке — просто прыгает и что-то орет. Я отстоял весь концерт, но до сих пор каждый трек помню. А чуваков, с которыми пришел, забыл давно. После этого мне пришло в голову, что я тоже могу так.

О покупке первого бита

Пришлось просить двоюродного брата сделать денежный перевод, так как мне не было 18 лет, — говорит он. - Я же не мог попросить родителей, потому что они сказали: «Что за ерундой ты занимаешься?» Я понимал, что у меня нет денег, ничего под жопой, никаких связей, в общем, никого.

О выборе звучания

Я думал, после поступления в университет что-то изменится. Не буду один, найду людей, которые что-то шарят и видят дальше собственного носа. Трэп и свэг поднадоели в том виде, в котором они были, и я начал искать то, что в Америке происходит. Raider Klan тогда начали делать свой исходный саунд — зажеванный и запитченный утробный звук. На тот момент они вообще для меня иконой были. В общем, заобщался я с девушкой, она тоже была подписана в инстаграме на этих чуваков. Она мне предложила покурить. Слушали музло. И тут она мне говорит: «Мне это ужасно нравится — чувак читает, а ощущение, что это звуки преисподней». И у меня тогда щелкнуло — я понял, что это как раз то, что нужно. Так я пришел к тому, что имею сейчас. И за эти два года все изменилось.

О «Скр, скр, скр»

Мимо техникумов мне ходить нельзя. Сразу начинают мне вслед орать: «Скр, скр, скр». Это я в свое время у Ту Чейнза подцепил — читал на Rap Genius объяснения и аннотации к его строчкам. Я решил, что это прикольная тема, и заюзал ее. Проснулся с утра у своей бывшей телки и подумал, что хочу записать какой-нибудь прикольный трек, попросил пацанов скинуть бит. Ходил, ходил, написал эту хрень «Black Siemens». «Я бы ни разу не расстроился, если бы не было этого «Сименса» и шести миллионов просмотров на YouTube. Как правило, самые массовые треки — это самые дебильные. Аудитория прирастает, но это идет за счет тех людей, которые нам абсолютно не нужны. Я недавно видел ролик, где ученики на уроке музыки пели этот трек под фортепиано. Тут ты, конечно, думаешь: «Что я создал?»

О том, что происходит после концертов

У нас не бывает так — выступили, упоролись, потрахали кого-то и уехали. А потом с утра друг на друга смотрим, улыбаемся и даем друг другу пять. Гораздо важнее сохранять настроение творческой депрессии, которое поддерживать очень сложно — нужно все время находиться где-то между эйфорией и полным дном.

О депрессии

Я постоянно депрессую. Иногда нахожу способы как-то уходить от этого и решать проблему. В такой момент мне важно ходить по грани. И это та самая грань, которая порождает мое творчество. Главное – не переусердствовать — приходится обратно себя выталкивать, чтобы сохранить и тело, и голову, и здоровье. Я как саксофонист из «Шоссе в никуда» в тот момент, когда он смотрит видео, где его жена разделена на две части. А потом находится вне понимания — было это или не было? Я здесь или все же уже по ту сторону?

С полной версией интервью можно ознакомиться здесь.